Янто устало прислонившись виском к двери скорой помощи смотрел отсутствующим взглядом как его коллегам помогали. Гвен необходима была госпитализация, Оуэн обещал всех пересадить, Тошико, бедная маленькая Тошико, чувствовала себя загнанным зверем. Капитан… Капитан как всегда был на коне. По телу прошел холод, липким страхом спускаясь по позвоночнику вниз, теряясь где-то в районе поясницы и отзываясь ядовитой слюной во рту. Хотелось вывернуть желудок наизнанку, вот только за время приключений, все успело перевариться. Разве что желудочный сок поднимаясь по пищеводу обжигал. Но, он давал надежду на то, что он, скромный архивариус, все еще жив. Если подобное состояние вообще можно назвать жизнью. Хотелось провалится на дно глубочайшей щели и уснуть. На часов пятьдесят. А может и сто. Он еще не решил.

— Джек я… — он поднимает взгляд на капитана, когда тот оказывается совсем близко. В своей неизменной шинели, с улыбкой всепонимающего начальника и родителя одновременно. Эта улыбка сейчас не внушала ни доверия, ни сил, ни чего-то еще. — Завтра возьму выходной.

Нет, он не спрашивал. Он слишком устал спрашивать. Он слишком устал думать, анализировать, вообще строить хоть какие-то логические цепочки. Он закончился там, на грязной вонючей кухне, когда пытался спасти Тошико. На себя в тот момент было плевать. Кому он нужен? Верный ответ — никому. Так, сотрудник, который делает грязную работу за всех остальных, а они даже не заботятся необходимостью видеть его. У каждого в команде своя жизнь. Яркая, красочная, хотя бы попытки ее жить, а он слишком долго прожил на базе, в тщетной надежде спасти давно уже труп. Поэтому, он не спрашивает Джека, даже не смеет прикасаться к нему. Просто, ставит перед фактом. Послезавтра, он наведет порядок, почистит кофемашину, приберет коробки из под пиццы, приведет шинель в должный вид, если позволят. Все будет послезавтра. На завтра в идеального и тихого дворецкого запланирован отпуск на один день.

Домой он добирается когда стрелки показывают уже за полночь. Машет вяло водителю такси в знак благодарности, и шатающейся походкой направляется в подьезд. Благо, лифт смиренно ждет на первом этаже. Но, пока тот поднимается на четвертый, Янто успевает почти вырубится в кабинке стоя. Знакомая обычная дверь, ключ в замок, поворот и безопасная территория собственной квартиры. Точнее той, которую он снимает. Своего у Янто Джонса тоже практически ничего нет. Разве что костюмы.

Куртка, футболка, джинсы. След из одежды не то что он обычно оставляет в коридоре, по дороге в ванную комнату. Плевать. Убрать можно и завтра. Гостей он не ждет, соседи беспокоить не будут. Разве что миссис Дуглас опять нужно будет заменить лампочки в кладовой. Янто блаженно прикрыв глаза смывает с себя запах и грязь деревни. Возможно, у команды Торчвуд теперь стойкая аллергия на слово «деревня» и все мясное. Нужно будет уточнить послезавтра, когда он будет делать заказ. Мозг цепляется за привычное и безопасное. За иллюзии о спокойствии и мире. Наивность человеческой души бесконечна.

Он снова чуть не засыпает, так что выключив воду, кутается в халат, проходит в спальню и падает на не разобранную кровать. Лимит сил исчерпан. Тело ушло на перезагрузку.

***

Утро Янто начинается с противной трели будильника. Вчера он самым банальным образом забыл его выключить. Морщась от его звука, валлиец готов уничтожить этого монстра, но в последнюю секунду сжалившись, оставляет в живых выключая противную трель. Осознание отпуска в один день вызывает почти паническую атаку. Джонс с силой заставляет себя успокоится и не вскочить собираться. Оказывается, лежать утром в кровати без дела и никуда не спешить — приятно. Оказывается, встать, переодеться в будни день в домашнее, джинсы и футболку, а после не спеша сварить чашечку кофе и насладиться изысканным вкусом под свежую прессу тоже очень приятно. Оказывается, притворяться что ты обычный человек, который верит в пришельцев потому что видел пару неудачных снимков и смотрит «умные» передачи. Верит в них потому что в прошлом году у друга  брата чуть не украли на кукурузном поле. Янто усмехается новостным строкам, делая очередной глоток кофе и смакуя его послевкусие. Впереди весь день предназначенный самому себе. Он уже распланировал все. Заняться делами не завершенными вчера, пополнить холодильник хотя бы консервантами, а после можно будет выбраться через окно в спальне на крышу дома, скрыться от мира в тенистом саду, который совсем не видно с фасада, но который когда-то определил судьбу этой квартиры. Но, сначала он допьет своей кофе. И дочитает статью.

Янто успевает дочитать газету ровно до спортивной хроники, когда в дверь раздается звонок. В гости он точно никого не ждал, поскольку никто к нему вообще не захаживал. Соседка активировалась лишь ближе к ужину, так что кого могло принести в столь ранний (для выходного очень даже раннее) час, Джонс не подозревал. Сделав глоток кофе, он отложил газету небрежным движением руки на край стола, встал и направился в коридор, чтобы не глядя в глазок, распахнуть дверь.

Джек-весь-такой-прекрасный-Харкнесс собственной персоной. На пороге его квартиры. Без шинели, что равносильно сигналу бедствия космического масштаба, и со стаканчиком кофе в руках. Янто думает одновременно о том, что начальник у него последняя сволочь на планете, ведь предупредили же его вчера про выходной; про то что Джек выглядит неожиданно живым и даже милым без своей шинели, этакой среднестатистический американец с невероятно красивой улыбкой и не менее очаровательным голосом; про то что в хаббе могла случится авария, протечка труд, затопление всех ярусов из-за неосторожного обращения с артефактом в архивах, что привело к подрыву стен и весь залив хлынув на территорию Торчвуда; про то, что тараторящий Джек это странно; про кофе в его руках.  Во всей его картине мира, эта самая сюрреалистическая из возможных.

— Кофе значит?

Он усмехается, забирает стаканчик, засовывает нос под пластиковую крышку, придерживая при этом дверь бедром и принюхивается к помолу. Арабика, даже не пригоревшая. Стоит рискнуть. Не сводя взгляда с капитана, он делает глоток и морщится. Про «не пригорела» он переборщил. Баристу уволить и никогда никуда не брать на работу.

— Гадость. Проходи, сварю тебя нормальным кофе.

Бросает Джонс пропуская неожиданного гостя в квартиру. Это его территория, на которой нет необходимости прятать себя за масками и идеальными костюмами. Это его территория, где есть только его правила. Сегодня, это неформальная одежда, прямолинейность и спокойствие во взгляде. Кошмары ночи не в счет. Да и не было их особо. Он спал как труп в могиле. Подобные сны не беспокоят его. Больше не беспокоят. С тех самых пор как Лиза умерла, а он собственными руками убирал последствия ее желания превратить людей в себе подобных. Два трупа молодых девушек. Врач, верящий в то, что можно спасти, установка. Тогда что-то надломилось в нем. В ту ночь он помучался почти всю ночь ужасами, и встав утром не узнал собственного взгляда в зеркале. Но, зато с тех пор он не видел ни кошмаров, ни снов. Кажется, мозг перестал воспроизводить их в нем. А, может, он просто слишком уставал, чтобы помнить утром что снилось. Джонс не изучал этот вопрос.

— Выходной прекрасно начался, пока ты не начал с вранья о том, что проходил мимо. Джек, между моим домом и хаббом добрых пять километров, и это не твой типичный маршрут передвижения по Кардиффу. Никогда больше не покупай кофе в кофейне в которой не знаешь баристу.

Он достал с полки купленный в лучшем магазине кофе, насыпал в джезву и залил ее прохладной водой, стая на минимальный огонь.

— В большинство таких мест берут людей с улицы, а те о кофе знают только то, что он должен быть крепким, горчить и бодрить. О купаже напитка или тем более таких сложных понятиях как помол им нет дело. Конвейерное производство убивающее истинный вкус этого напитка. Да и их обучением никто толком не занимается.

Янто облокотившись бедрами на разделочный стол сложил одну руку в карман, а второй, вооруженный маленкой ложкой, помешивал напиток в медной джезве, смотря на Джека. Тот выглядел как и всегда — слишком идеальным, слишком спокойным, слишком стабильным. Но, что-то, практически не заметное глазу, цепляло в его взгляде сильнее всего. Что это? Тревога? Нервозность? Интерес? Откуда валлийцу знать такое, хотя хотелось верить, что этот человек все же пришел к нему в гости не только для того чтобы узнать где он моет машину организации.

— Обычно, сам. Не приходится тратиться на долгую прелюдию с историей что за зеленая слизь в багажнике. Если бы команда чаще посещала гараж, вы знали бы что там оборудовано все для этого.

Янто снял кофе с огня, перелил в белую фарфоровую чашку и поставил перед Джеком, заняв стул напротив. Сделал глоток из своей кружки, задумчиво смакуя вкус уже остывшего напитка. Магия кофе именно в этом. Горячим он бодрит, холодным дарит приятные мгновения.

— Дай угадаю. Команда на грани паники, потому что не знают где заказать еду и что такое уборка хабба, когда там нет привычного состояния «мусор испаряется сам»?

Он улыбается коротко и не весело. А ведь когда-то Джек не хотел даже думать о том, чтобы брать его на работу.

— Как ты, Джек?

Задает он слишком личный, пожалуй, вопрос и смотрит на капитана в упор.