- А ну стоять, - Нехорошо обрадовался Годжо и нагнулся за тёплым, ноздреватым, обкатанным волной и отшлифованным о песок камнем, чтобы пробить им по цели в манёвре, достойном среднего питчера. Мимо. Щедро брызнуло сухим песком, шафрановый хвост ящерицы конвульсивно дёрнулся и яркой ленточкой промелькнул по камням. Годжо уже азартно оскалился, поднял ладони (включая стремительно пухнущую левую) перед грудью и приготовился зарядить Синим Аспектом, но был прерван. - Да что?! Она ядовитая. Серьёзно, ребят, - Торопливо объяснял он, кося глазами в сторону берега на предмет второго явления этой заразы. Противник скрылся, в идейном противостоянии Сатору Годжо с биосферой последняя вела со счётом один-ноль. Годжо со скептическим интересом уставился на ладонь, где вокруг еле приметной пары белых точек уже наметился нездоровый багрянец. Точно ядовитая. Нужно было взглянуть и увидеть - помимо слабого токсина, вязнущего и теряющегося в горячем токе крови - дохрена чего.
Пляж, залитый солнцем от края до края. Пьющий его лучи светлым сыпучим песком и выдыхающий его сухим жаром тебе под свод босой ступни. Искристую яркую рябь на воде, от песчаной кромки и дотуда, где подвижная, неспокойная водная гладь встречается с ясной синевой горизонта. Лёгкое движение прогретого воздуха, пахнущего солью и теплом. Мерный шелест волны, раз за разом подкатывающей к берегу в рябых хвостах разреженной пены, чтобы отступить обратно по потемневшему влажному песку. Выволоченную морем на берег раковину, побелевшую от сложной жизни, и банку из-под колы (сплющенную, от его долбоебизма).
Две сумки, оставленные на безопасном расстоянии от воды, и третью, которую он закинул в примерно нужном направлении. Обалденный травянисто-сладкий коктейль с веточкой (Сатору пьянел быстро; со следующей пары глотков ну точно ударит в голову). Ладно, ладно, хорошо - и наверняка очень воп ро си тель ных Гето и Нанами.
Учитель обмолвился про пляж ещё несколько дней назад в Токио. Дальше Годжо слушал вполуха, потому что да пляж же в самый сезон, серьёзно! "Годжо, студентов не отпускают в такие командировки поодиночке" - "Ладно сенсей понял сенсей" - "Будьте внимательны, он старый" - (ну если не со следующей пары глотков, то со следующего стакана его точно шатнёт). Режим командировки у Годжо включился где-то спустя секунду после того, как за Ягой захлопнулась дверь. Он у него вообще включался по поводу и без, но тут сами боги велели. Первым делом Годжо вломился к Нанами, чтобы порадовать его вестью, что у него-второкурсника есть охренительная возможность на миллион поиметь бесценный опыт и загар размером примерно с весь его скепсис. Потом объявил Гето, что они сваливают отсюда к ебени матери. Дальше, после объединённой атаки их "???" и "что вообще происходит, Годжо", пришлось объяснять, куда.
В отдалении басовито урчал катер, резавший носом барашки на воде, шезлонги были расставлены, мяч - отправлен пинком куда-то в кусты, сетка - натянута (ладонь - продолжала опухать). Дорожная сумка Годжо трещала по шву, заряженная сменной парой трусов, запасными очками и неполным центнером джанкфуда.
- Эй! Ребят! - Он развернул к ним улыбку от уха до уха. Сухой и собранный Нанами даже в отпуске выглядел так, будто 1) до сих пор не вполне верил, что это всё не навет и не провокация, 2) после быстрой смены шмоток был, в принципе, готов зарядить лекцию о пользе чего-нибудь. Или о вреде. Или без смены. По буддийски неоднозначному-довольному лику Гето было сложно сказать вообще что-нибудь, но коктейль возле ножки его шезлонга говорил вместо Гето.

Ладно, ясен хрен, он читал эти файлы. Сатору уронил очки в непострадавшую ладонь, окинул взглядом своих ребят, продолжая лучезарно улыбаться, и сосредоточился, выбирая слова. Ха, он должен будет это видеть. Море по-прежнему искрило и сдержанно шумело, теперь в самые ноги, коктейль отступил немного. "Ща поправим, но сначала…"
- Может, потеряемся здесь на недельку-другую, а?!