Эти блядские наземники совершенно не понимали основные принципы жизни в таком месте, как Подземный город. Давайте будет предельно чисты: если в городе тебя может убить за пяток монет любой мирного вида старик, попросивший проводить его до дома, а то у него ноги болят, то ты стараешься как можно больше минимизировать свои риски. Не ходишь по подворотням, не провожаешь дедушек, не носишь с собой деньги. Только вот, убийственные дедки - это далеко не была главная причина смертности на улицах Подземного города. О нет.

Нищета - вот, что убивало. Потому что нищета заставляла людей забывать о том, что они все еще являются людьми. Если у тебя всего одна рубаха, и та на тебе, вряд ли ты думаешь о том, насколько она чистая. Она всегда грязная. Если тебе негде спать, то так ли волнует тебя то, что у тебя нет гребня, чтобы вычесать вшей из своей головы? Если ты подыхаешь от голода, то какая разница, если рыба, которую ты выловил плавающей кверху брюхом, будем немного с душком? Никого это не волнует в тот момент, когда приходится выживать.

Начинает их это волновать, когда на ногах открываются страшные, зловонные язвы. Когда понос не проходит уже неделю, иссушая все тело до состояния лежачего скелета. Когда от расчесов на лице начинают отваливаться струпья и когда никто, даже самые сострадающие, больше не подают тебе даже крохи, даже очистки - насколько твой вид омерзителен для остальных. И даже тогда, даже понимая, от чего все страдания, эти люди не пытались облегчить участь остальных, продолжая испражняться на улицах, сучить грязные руки в рот и разносить заразу по остальным улицам, заставляя страшное колесо нищеты, болезней и смерти катиться по и так обездоленным жителям.

Поэтому Ханджи его просто выводила. До дрожи. До скрежета зубов. До нервного подрагивания века. Потому что как, ну кааак можно было быть такой неряхой!? Если остальные еще кое-как справлялись с тем, чтобы дойти до душевых после очередной миссии, то это существо (называть ее человеком и уж, тем более, девушкой у него язык не поворачивался даже в уме), умудрялось полностью игнорировать кучу титанной слюны, крови и прочих жидкостей и следовать напрямую в лабораторию каждый, сука, КАЖДЫЙ раз после экспедиций.

Леви был уверен: если когда-нибудь этому миру придет конец, то только потому что эта идиотка таки подцепила какую-то заразную бациллу, какого-то страшного глиста от этих титанов и из-за своей ужасной неряшливости разнесла это болячку по всей разведке, а они - все дальше и дальше пока 80% мира не оказалось бы уничтожено.

Так что когда это грязное нечто опять, в который раз, подсело к нему за обеденный стол, Леви инстинктивно сжался и постарался отстраниться подальше. Оно воняло. И вообще выглядело ужасно. Но Леви устал делать этому замечание. Да и вообще, он был в разведке не для того, чтобы лезть в подобные дела. Зачем он там был, он пока не понял, но все равно точно не для того, чтобы следить за гигиеной какой-то мерзкой, шумной, вонючей, блохастой...

ТАК СТОП.

Это что, реально была вошь? Леви в холодном поту уставился на черную точку у себя прямо на тарелке. Он смотрел на нее, она - на него. В душе Леви орал. Хотел бы и в живую, но вместо этого только опустил голову и стиснул ладони в кулаки.

- Ну все, - сказал он негромко, ощущая, как вокруг него собирается вся злость, вся его боль и страдания. - Пизда тебе, четырехглазая!

Резко подорвавшись с места, он быстро скрутил руку Ханджи за спиной. Остальные только дернулись от неожиданности - так резко он все это провернул. Наверное, он даже с титанами настолько ловко не сражался.

- Просто, блять, иди в душ и никто не пострадает! - пригрозил он, заводя руку чуточку сильнее вверх, усиливая давление на суставы.