[icon]https://i.pinimg.com/originals/97/de/f5/97def565a0d98958743c630a0c4b2862.gif[/icon][nick]Ben Solo[/nick][status]offline[/status][lzsm]<span>star wars</span> <data><a href="оставить так">бен соло, 27</a></data> :: everything is a lie[/lzsm]все нормально, бен.

лея повторяет это как мантру, держа его за руку в стерильно чистой больничной палате. раставляет по подоконникам и тумбочкам мертвые цветы, читает ему вслух, с внимательным видом слушает врача и говорит его словами. ну же, бен, тебе надо поесть! он отворачивается. ну же, бен, тебе нужно справится с этим! он не справляется и она своим давлением, своей лживой поддержкой делает только хуже. желание все это прекратить встает костью поперек горла. если бы у него получилось, то всего этого цирка он бы не увидел. заплаканные, воспаленные недосыпом глаза навсегда остаются в памяти. она смотрела прямо ему в душу, цеплясь за него, как за нечто ценное и врала прямо ему в лицо. все будет нормально, хорошо - уже ничего не будет и это лишь первая попытка из многих, что не увенчалась успехом. кто-то тогда сказал, что соло специально неправильно подобрал дозу, чтобы выжить и потом давить этим на родителей, никто из этих людей и не догадывался, что ошибка не была так подло продумана.

ничего ненормально с первого громкого скандала, с первой разбитой о стену тарелки, первого, сокрытого от взглядов, синяка и первого ухода отца. хан садится в машину, дает по газам так, что на асфальте остаются следы, что напоминают бену следы от когтей дьявола. на прощание хан не говорит даже слова, не прощается с ним, а спустя год смотрит будто бы сквозь него, произнося извинения. по решению суда он должен проводить время с отцом, по их общему решению тоже. бен не тянется к нему, но каждый вечер пятницы он приезжал на своем разъебанном соколе, забирал его вещи и увозил в другую жизнь. ту, что бену соло никогда не нравилась. нет, пап, твоя развалюха меня не интересует! хан к своей машине относился с большей любовью и воспринимал это как личное оскорбление. нет, пап, я не буду пробовать твое дешевое пиво, еще отравлюсь! через тонкую стену он слышал, как хан жаловался люку, что его сестра за год превратила сына в бабу. через несколько лет таких веселий бен совершает первую попытку самоубийства. хан больше не возващался в пятничные вечера. сын с повадками бабы оказался ему не нужен.

лея всегда любила только хана, никого она не видела рядом. столько поклонников кружило рядом, о стольких упущенных возможностях говорил дядя люк, протирая детали винтовки (эй, бен, мы охотимся каждые вторые выходные второго месяца, помнишь?) бен помнит. бен не мирится со статусом утешительного приза, отмахивается от ласковых материнских рук, на ее заботу отвечает открытой агрессией. о, нет, мама, я не похож на нее. бен смотрит на себя в зеркало и не видит в себе ничего от соло, вытравливает привитые отцом привычки и вместо дешевого пива покупает дорогой коньяк, вместо тупой развалюхи новенький джип. лея выделяет деньги и прячет уставшие глаза за стеклами очков. бену кажется, что с каждым днем на ее лбу все больше морщин, а волосы слишком быстро теряют цвет. мама выгорает снаружи и изнутри - бен наблюдает равнодушно, а после уходит в ванную и режет лезвием вены так, как оно надо. и вторая попытка тоже заканчивается провалом, она словно чувствовала его намерения.

все нормально, бен.

в маленьком городке слухи разносятся быстро. о попытке суициде бена быстро прознают в старшой школе. ученики словно огромный рой ос бесятся, жжужжат раздражающим скрипом, передают историю из рук в руки и она все больше обретает глупых и лживых подробностей. сьюзи грин клянется, что бен соло приглашал ее на свидание, а она отказала - вот вам и посмотрите к чему приводит разбитое сердце! сьюзи сразу начинют все утешать и утирать белым платком разводы от дешевой туши на красивом лице. джим маккормик божится, что все это его рук дело, что он довел звезду лакроса своими успехами и он не выдержал давления тренера. на джима смотрят с восхищением, тренер скоро увольняется и покидает город (история дошла до директора). школьники только и говорят, но делают хуже всем, не подозревая насколько жестоки. бен приходит в школу только один раз и все разговоры смолкают, до его побега дети продолжают сверлить только его спину взглядом и давят. на следующей неделе у ухоженной дорожки дома скайуокер-соло появляется табличка "продается", а семья переезжает в другой городок. все еще ничего не нормально.

бену уже двадцать семь. старшая школа, колледж и все бредни веселого детства далеко позади. он почти новый человек, почти успешный специалист своей сферы (бен называет ее глупой тратой времени, лея отмахивается и вновь закатывает глаза, она не понимает, что работа в ее компании не поможет ему жить дальше). становится только хуже, навязчивое желание провести себе ножом по горлу, написав на коже вторую улыбку, даже во сне его не оставляет. бен просыпается с вопросом почему продолжает это делать и засыпает с надеждой, что больше никогда не проснется. курс антидепрессантов подходит к концу, соло начинает нервничать, дальше он не сможет существовать. он все равно просыпается, все равно идет на работу и садится за компьютер, повторяет обыденные вещи и работает автоматически. он ничего не чувсвует. и жить дальше не хочет.

все будет хорошо.

правда, он пытается верить рей, тянуться к ее свету и забирать хоть что-то из него.  в какой-то книге вычитывает, что одинаково поломанные люди никогда друг друга не починят, лишь более сильная личность преведет к концу более слабую. смакует эту мысль, замирая над сенсорной клавиотурой, напоминая, что ты лишь сломанный человек и сделаешь ей больно. все это вылетает, когда рей присылает свои ключицы и едва прикрытую грудь. он пишет в ответ "ты прекрасна", давится слюной и наслаждается видом. рей попадает в его голову, поселяется там на своем темно-синем пледе, подогнув под себя ноги. бен думает о ней двадцать четыре часа в сутки, мечтает и даже работа оказывается не такой давящей как раньше. она идеальна во всем, в своем характере, в своем умении слушать, в своей неземной красоте. бен смотрит и не может понять почему ему так повезло. а потом хан появляется на пороге их дома и все идет по пизде. вспарываются старые швы и на рей осыпается гранатовая кровь.

это соревнование на самом деле, кому хуже.
и бену кажется, что он побеждает.

все будет хорошо - повторяет себе бен, но все чаще в их разговорах не поднимаются хорошие темы. бен опаздывает на встречу, критически опаздывает и причина у него самая жалкая. сидя под дверью, он молча слушал очередной скандал родителей, летящую посуду, оскорбления, страдания двух людей, которым не получается никак отпустить друг друга. бен задается вопросом стоит ли любовь таких страданий или все это просто какой-то отчаянный способ закончить жизнь суицидом? бен думает и пропускает время. когда он садится в машину, он представляет как рей блуждает перед залом, ждет его, морщится  раздражении. ей не нравится, когда он опаздывает, она всегда об этом говорила и он обещал прислушиваться к ней. обещал так же многое, как хан обещал лее. и это сравнение раздражением бьет по нервам. он не такой, как хан. и он мчится к рей, зная, что опаздывает, зная, что ей будет не до него после обиды, но все равно - к ней. потому что без нее все не то.

- пробки. - скованно объясняется бен, поджимая губы - рей закрывается от него, как от прокаженного, и он послушно отводится, садится в кресле ровнее, что с его длинными ногами, упирающимися в переднее кресло, максимально неудобно. - прости, такое больше не повторится. - бен повторяется, он знает. и смотрит виновато, игнорируя начавшийся фильм. в конце концов он пришел сюда только ради нее. - прости. - тихо, накрывая ладонью ее. - я дурак.

все будет хорошо, если ей будет хорошо.